Книга южноамериканской писательницы Наоми Вульф
девушкам делают эротический массаж онлайн
о том, как создаются и употребляются нормативные рамки " красоты " в современном южноамериканском сообществе.
девушкам делают эротический массаж онлайн
Продолжая тему отношений религии и красоты, и религии красоты, Вульф произносит о том, как религиозная причина подавляет дамскую сексуальность. Некоторые религии выбирают уничтожать ее прямыми физиологическими способами – с поддержкой вырезания клитора или поясов справедливости. Другие, и в том числе вероисповедание красоты, используют не наименее эффективными психологическими методами. Поэтому, желая дамский организм способен на гигантскую сексуальную силу, множественные оргазмы и колоритное желание, нынешний дамский эксперимент недостаточно отображает эту дееспособность.
Общество придает форму сексуальным рвениям. Инстинкты не предоставляют ответов; изучения демонстрируют, что обезьяны, выросшие в лабораториях, не знают, как учиться сексом, и уж тем наиболее общественные животные – люди обучаются сексуальному взаимодействию и сексуальным отношениям у наружной среды.
девушкам делают эротический массаж онлайн
Вульф прослеживает историю образов сексапильности и сопоставляет ее с историей дамского сексуального избавления: " сексуальность следует за модой, а мода – за политикой ". В 60-х, во время хиппи и первых контрацептивных таблеток, секс был выражением любви, чувственным и игривым, не отягощенным позором и давлением, а порнография была ограничена особыми изданиями. Но чем более репродуктивных свобод получали дамы, тем более распространялась общественная, возможная порнография, полуобнаженные дамы на обложках, разворотах, объявлениях. В 70-х дамы стали брать властные позиции в сообществе – и понятие о сексе в известной культуре поменялось; ласковый амурный секс( который обычное понятие о разнице меж дамским и мужским подходами к сексу заявляет " дамским ") был объявлен кислым, в моду вошла анонимность, разовые встречи( " мужской ", звериный секс). Одновременно в престижных видах возникло " запретное ": кожаная атрибутика БДСМ, эстетика подросткового эротизма, и основное – фактически голое, подставленное всем взорам " безупречное " женское тело, впервыйраз явный без одежды эталон такого, как обязана смотреться дама. В 80-х для реализации продукции для дам стали употребляться образы, до этого появлявшиеся лишь в качественной порнухи типа " Плейбоя "; они кооперировали образ " достоинства " с символическим сексуальным наслаждением.
девушкам делают эротический массаж онлайн
Наоми Вульф именует два направленности, с поддержкой которых миф о красе сформировывает сексуальность, в первую очередность дамскую: гламурная порнография( beauty pornography) и гламурный садомазохизм( beauty sadomasochism). Эти два направленности проистекают из 2-ух направлений порнухи: " мягкая " порнография элементарно объективирует женское тело, а " твердая " делает над ним принуждение. " Красота " стала синонимом " сексапильности " и в таком качестве распространилась всюду, от рекламы до ребяческих комиксов. В различие от " обыкновенной " порнухи, избежать гламурной порнухи нереально, она глядит с журналов, с телеэкрана, с уличных больших маркетинговых плакатов.
Проблема гламурной порнухи не в ее откровенности, а в том, что она обманывает о собственной откровенности. Она не показывает честные образы дамских тел и дамской сексапильности; она заявляет, что одна агрессивно определенная форма дамского тела является исключительно возможной для любви, для секса, для наслаждения, и что сексуальное наслаждение можетбыть лишь в одном, гламурно-порнографическом, " прекрасном " варианте.
девушкам делают эротический массаж онлайн
Гламурный садомазохизм прибавляет к этому предложение, что сексуальное принуждение прекрасно и модно, и что дамам оно нравится. Эротизация и эстетизация давления над дамами началась сразу с ростом воздействия дам в публичной сфере. Фильмы, книжки, музыка, вся массовая цивилизация стали полниться все наиболее графичными видами убийств и изнасилований дам, поданных очень стильным и эротичным образом. Пропагандисты масскультового вида секса как изнасилования молвят, что это безопасная выдумка, потакание энтузиазму масс; но конкретно у поп- культуры массы обучаются увлекаться изнасилованием и находить его эротически симпатичным.
Поток брутальных и ожесточенных образов секса поддерживает расположение власти в сообществе, а эротические образы обоюдного наслаждения или дамского желания подрывают эту администрация, благодарячему законодательство, регулирующее " непристойные " изображения, просто упускает образы дам как сексуальных объектов и дам как объектов давления, но в то же время не упускает чрез цензуру изображения мужской наготы или эгалитарного сексуального наслаждения. Вульф приводит немало образцов из юридической практики США и Европы, когда пробы издать в журналах, какие часто публикуют искренние изображения голых дам или обсуждают свойства хотькакой доли дамского тела, такие же изображения и обсуждения парней пресекались властями. Предназначенные для сексуальных целей образы связанных, избитых, покрытых кровью дам цензура обретает возможными, таккак вблизи с ними нет возбужденного члена; в то же время нарисованная аннотация для не умеющих декламировать людей, как натягивать презерватив, была запрещена конкретно вследствии стилизованного изображения возбужденного члена.
Вульф произносит о разнице в отношении к мужской и дамской наготе в сообществе и в культуре. Гламурная порнография непрерывно выставляет голых дам напоказ, но раздетые мужчины в ней возникают изредка, да и в целом парней там меньше, чем дам; это припоминает о распространенных во почтивсех культурах практиках, сообразно которым облаченный человек владеет властное привилегия перед неодетым. Рабы прогуливались голыми перед одетыми хозяевами; человек, раздевающийся посреди одетых людей, ощущает себя неудобно, уязвимо. Мы окружены видами раздетых дам, в то время как подобные мужские образы очень редкостны и никогда не публичны; это четко показывает властную динамику, и созерцатели равномерно ее усваивают.
Амедео Модильяни Сидящая обнаженная 1916
Амедео Модильяни Сидящая обнаженная 1916
Образы неравноправной властной динамики и извращённой сексапильности, усваиваясь, сменяют эротические пристрастия, выдумки людей, калеча их сексуальную жизнь. Раньше сексапильная выдумка людей основывалась на том немногом, что они могли увидеть в настоящей жизни, и на их личных чувствах от личного тела и от подсмотренного со стороны. Эротические образы, питавшие их сексуальность, были построены на желании и на эмоциях, но не на навязанном снаружи давлении, выдаваемом за сексуальность и эстетику.
Сейчас же эротическая выдумка развивается не из действительности, а из увиденных медийных образов. Медийные любовные летописи традиционно кончаются поцелуем, гаснущим экраном, они не оставляют образов равноправного, основанного на любви секса. Их пространство занимает порнография, в которой мужчина-садист принуждает женщину-мазохистку. Образы Железной Девы, в гламурных позах демонстрирующей себя или принимающей глянцевое принуждение, заменяют живые образы амурного телесного взаимодействия в головах парней и дам.
Обычно споры о порнухи концентрируются на мужчинах и на том, как порнография меняет их сексуальное поведение – отбирает их чувствительности, приучает находить принуждение и жестокость по отношению к даме эротичными, унижение дамы – сексуальным. Куда меньше молвят о том, что эти образы создают таковой же результат на дам. Исследования демонстрируют, что чем более дамы наблюдают принуждение, тем наименее живо реагируют, видя его со стороны. У дам, какие наблюдают немало образов эротизированного изнасилования, развиваются эротические выдумки об изнасиловании; у дам, какие окружены видами эротизированного повиновения, развиваются выдумки о руководстве. Это не означает, что они хотят в действительности быть подчиненными мужчине или быть изнасилованными, но их выдумки употребляются против них в делах об изнасилованиях. Эротизация давления доходит до такого, что отпечатки побоев на телах жертв выдаются за итог " амурной забавы ". Гламурная порнография принуждает парней невообразимо касаться к дамам, а дам - невообразимо касаться к самим себе.
Вульф выделяет, что быстрое распределение гламурной порнухи – это не протест базара на уже бывшие желания людей, а устройство для сотворения данных желаний. Также она стала ответом на растущую самостоятельность и сексуальную свободу дам, новеньким механизмом установления барьера меж мужчинами и дамами. Равноправные, основанные на любви и обоюдном почтении гетеросексуальные дела подрывают статус кво, разрушают имеющиеся властные структуры, основанные на неравенстве и давлении. Для истеблишмента опасны вольные независимые дамы, но их разрешено элементарно обучить быть мужчинами; но мужчины, способные любить одинаковых им, реальных, вольных дам опасны вдвойне.
Раньше равноправные, обожающие сексуальные дела меж мужчинами и дамами постоянно искажались вследствии такого, что дамы находились в зависимом расположении. ныне, когда заслуги дамского движения избавили их от зависимости, а заслуги контрацепции – от нежеланной беременности, равноправие в сексе и любви подрывается насильственными, ожесточенными сценариями, усвоенными из гламурной порнухи.
Образы, какие заменяют секс " красотой " и превращают красу в что-то нечеловеческое или подвергают ее эротизированным пыткам, выгодны с политической и социально-экономической точки зрения; они подрывают дамскую сексуальную гордость и формируют ситуацию, в которой мужчины и дамы навряд ли объединятся друг с ином против общественного распорядка, который сооружен на их противопоставлении друг другу и их одиночестве вдалеке друг от друга.
Культура употребления употребляет для продаж не секс, а сексуальную неудовлетворенность, благодарячему ей невыгодно, чтоб люди находили удовлетворение в сексе друг с ином. Поэтому образы красоты превращают дам в неудовлетворенные собой, не стоящие удовлетворения в собственных очах объекты желания, а парней принуждают стараться за новыми и новыми объектами. Но от разъединенности меж мужчинами и дамами зависит не лишь базар, но и остальные университеты истеблишмента – все они, от армии до базара труда, построены на том, что мужчины выбирают формировать эмоциональные связи друг с ином и касаться свысока к собственным эмоциональным связям с дамами и семьями, и поэтому " мужские " структуры вырывают парней из семей, называя работу, службу, средства куда крупными ценностями, чем влюбленность. Мир и доверие меж мужчинами и дамами, гетеросексуальная влюбленность, основанная на ненасильственной взаимности, противоречат могучим иерархиям, построенным на давлении и принуждении.
Сексуальное удовлетворение дам щекотливо для истеблишмента, поэтому что дама, которая обожает себя, уверяется в собственной общественной значительности. Она знает, что желает, и алчно жаждет это заполучить, будь то сексуальное удовлетворение или соц статус, и она не дозволяет объединить себя условностями " застенчивости ", " заботы о остальных ", необходимости новости себя " мягко " из-за интереса парней. Она чувствует себя вправе избирать напарника, а не лишь быть избранной.
Однако миф о красе отдаёт парней и дам в ситуацию, подобную викторианской: мужчины избирают дам, а дамы прикладывают все стремления для такого, чтоб изготовить себя очень соблазнительным объектом. Гламурная порнография действует не так разумеется, как гламурный садомазохизм; ежели проблематичность гламурного вида избитой дамы сравнительно явна, неглядя на то, что часто выдается за " творческое видение " и " своеобразие мышления ", то последствия гламурной порнухи кидаются в глаза не сходу.
Вульф приводит статистику, иллюстрирующую то, как миф о красе подрывает сексуальное желание и возможности дам к сексуальному удовлетворению, вособенности в гетеросексуальных отношениях: от трети до пятидесятипроцентов дам не получают оргазма от полового акта, меньше пятидесятипроцентов дам мастурбирует. Женщины не получают наслаждения от собственных тел и от тел парней, с которыми ложатся в кровать.
Всем нам, и мужчинам, и дамам, для такого, чтоб раскрыться сексуальному взаимодействию, необходимо чувствовать себя прекрасными, в том значении, что быть прекрасной означает быть желаемой и бесценной. Лишенный этого чувства человек превращает себя или иного в предмет для самозащиты.
Гламурная порнография принуждает дам ощущать себя некрасивыми, не заслуживающими наслаждения от секса, не заслуживающими любви. Миф о красе заявляет, что для такого, чтоб учиться сексом и обретать удовлетворение, необходимо быть " прекрасной " по эталонам мифа. Женское тело, не соответствующее эталону, прямо или непрямо объявляется неприемлемым и даже мерзким. Женщины стесняются обнаруживать родное тело перед партнером, и даже перед самой собой. Вульф приводит дамские эротические выдумки, в которых дамы представляют себя " прекрасными ", но при этом они наблюдают себя как какбудто со стороны, деля себя и родное тело. Они отторгают родное тело, обретая в нем все новейшие и новейшие недочеты – несоответствия глянцевому виду " красоты ", какие совершают сексуальное наслаждение для них запретным.
Миф о красе дозволяет показывать и осуждать дамские тела, но не мужские. Описываемые больше двойные стандарты цензуры, которая дозволяет обнаруживать даму, но не мужчину, оберегают парней от критической оценки, от внушающих им кошмар шуток, в той же мерке, что и советы журналов, в которых дамам рекомендуют никогда не осуждать наружность парней и вособенности их гениталии, и даже преувеличивать его плюсы. Одним из приборов и извинений этому служит распространенное неправильное предложение, какбудто зрительные образы " красоты " нацелены на парней, поэтому что мужчины " обожают очами " и при этом расположены к полигамии, в то время как дамы не расценивают вероятного напарника зрительно и расположены к моногамии.
Амедео Модильяни Спящая обнаженная 1917
Амедео Модильяни Спящая обнаженная 1917
Мужчины и дамы от природы в одинаковой мерке размещены к восприятию напарника как зрительно, так и иными органами эмоций, и сердцем; мужчины и дамы одинаково разнородны в собственных склонностях к моногамии или полигамии. Однако парней с ранних лет приучают расценивать дам зрительно, в том числе с поддержкой гламурной порнухи, и стремиться наполнять свою " коллекцию " дам, в то время как дамы остаются без зрительного материала, и различными методами в них культивируется рвение ограничивать собственный отбор партнеров. Миф о красе обучает дам отказываться от собственных желаний, и в то же время созидать в мужчинах в первую очередность человека, и только позже – тело; парней же он обучает стремиться воплотить свои желания всеми мощами, но в женщинах созидать поначалу " прекрасное " тело, и только позже, можетбыть, личность.
Из-за гламурной порнухи и мифа о красе женская сексуальность не владеет положительных образцов и конструируется плохо. Вульф приводит некотороеколичество способов преломления дамской сексапильности. Вотан из них – то, что желая у парней с раннего возраста мастурбация поощряется, она обсуждается довольно беспрепятственно, правило мастурбации делается собственного рода инициацией во зрелую мужественность, известие к дамской мастурбации принципиально другое – она запретна и постыдна, она не обсуждается. Собственное наслаждение дамы, желания ее тела не есть в медийной сфере и в собственных разговорах, за исключением тех случаев, когда они употребляются для наслаждения мужчины-вуайериста. Женское тело и женское наслаждение эротизируются для парней. В художестве нет образов дам, осваивающих себя и свои желания, раскрывающих для себя наслаждения плоти; они есть лишь с мужской точки зрения, и мы смотрим за ними очами парней, сопереживаем не радостям и удовольствиям дамы, а радостям и удовольствиям мужчины, который глядит на эту даму и прикасается к ней.
Сексуальная энергия, сексуальное желание молодых дам не обретает слов и образов для выражения, для осознания, и отображается на них же, превращаясь в оценку их тел. Вместо такого, чтоб мыслить: " Что я хочу? Почему? Что для этого необходимо изготовить? ", они задумываются: " Захотят ли меня? Почему? Что я могу для этого изготовить? " Собственные желания дам оказываются незамеченными ими же самими.
Вульф часто выделяет разницу меж тем, чтоб ощущать себя сексапильно и смотреться сексапильно. Ощущение собственной сексапильности – это чувство собственных желаний, потребностей, это ощущения субъекта, это личное функциональное рвение. Однако миф о красе заменяет дамскую сексуальность, идущую внутри, ее имитацией – сексуальной внешностью. Женщины обучаются смотреться сексапильно, не лишь подгоняя себя под эталон красоты, но принимая неловкие позы, перенимая липовые жесты и звуки, играя роль, как в порнофильме. За данной фальшью ни они, ни их партнеры не обретают их настоящих желаний, истинного наслаждения. Женщина преобразуется в секс-куклу.
Еще одна фактор понижения дамской сексапильности – это ужас сексуального давления. Образы избитой, изнасилованной Железной Девы Вульф становит в контекст настоящего давления против дам, приводя пугающую статистику по изнасилованиям и избиениям, по семейному давлению, по сексуальному давлению над детьми. Гламурные образы давления подливают масло в пламя, делая принуждение наиболее возможным для насильников и очевидцев, и запугивая жертв.
Особенно шибко влияние мифа повлияет на юных людей. Вульф приводит статистику и факты, какие иллюстрируют ее предложение. При опросе в институте 30% юных парней произнесли, что готовы изнасиловать даму, ежели им за это ничто не станет; когда из вопросов убрали словечко " изнасиловать ", заменив его на " вынудить учиться сексом ", в готовности на это признались 58%. Другое изучение показало, что юноши обретают выражения лиц дам, какие отображают чувство боли или ужаса, наиболее сексапильно симпатичными, чем представление наслаждения. Одна из 4 дам в тех же институтах подвергалась изнасилованию или попытке изнасилования. 84% изнасилованных дам знали атакующего; 57% были изнасилованы на свидании. Среди подростков ситуация какоказалось еще ужаснее: более 50% мальчиков и девочек считали, что ежели мужчина возбудился при облике дамы, станет совсем обычным, ежели он ее изнасилует.
Юноши и женщины, выросшие под бомбардировкой продукцией гламурной порнухи и гламурного садомазохизма, нередко искренне веруют, что секс и принуждение – это одно и то же, покуда принуждение ориентировано мужчиной на даму. Они не видели остальных образцов; массовая цивилизация указывает им сексуальное принуждение как норму сексуальных отношений. Мужчины считают секс натуральным завершением свидания, даже ежели дама против – или " ломается ", как они считают – и ее приходится заставлять силой. Женщины поддерживают дела, неглядя на принуждение со стороны напарника. [В итоге культурного воздействия юные люди и дети считают, что ситуация, ] в которой мальчишки принуждают, а девочки оказываются изнасилованными – это обычное движение событий.
Миф о красе жалует стену меж мужчинами и дамами. Требуя от дам прикладывать немало усилий для поддержания " красоты ", он в то же время подает итог их действий как что-то натуральное и естественное( парадоксальным образом делая " неестественной " естественную дамскую наружность без украшательств и искусственных мер). Создание и поддержание дамской красоты при этом делается " дамской секретной ", как ранее ею было все связанное с рождением деток и ведением хозяйства. Это что-то, что " неинтересно мужчинам ", и что необходимо от них укрывать, как какбудто это стыдно.
А покуда дамы поддерживают " тайну красоты ", мужчины чувствуют недовольство по поводу лишнего энтузиазма дам к уходу за собственной внешностью и в то же время не оценивают стремления, какие приходится прикладывать для поддержания такого уровня " ухоженности "( искусственности), который они от дам привыкли ожидать.
Даже ежели мужчина искренне обожает даму и почитает ее, соц влияние мифа принуждает ее непрерывно ждать от него критической оценки, пробовать поменяться, укрывать свою натуральную наружность, натуральные желания, натуральное " Я ". Мужчина может любить даму таковой, какая она имеется – но в культуре мифа о красе фразу " я обожаю тебя таковой, какая ты имеется " оставляют для некрасивых дам; верховная хвала для дамы – " ты прекрасна ", критика с точки зрения соответствия эталону, но хрупкая краса эталона может рассыпаться от 1-го неловкого жеста, от 1-го прожитого года. Таким образом, миф жалует меж мужчинами и дамами стену недопонимания и сомнения.
Выше мы разговаривали о том, как миф подрывает дамскую сексуальность, но мужской сексапильности приходится не проще. Миф о красе просит любить и желать даму " прекрасную ", фактически не оставляя места для ее знания, для любви личности к личности. Но он втомжедухе не оставляет места мужчине для такого, чтоб отыскать и взять свои сексуальные желания и потребности; он диктует, какие дамы желанны и как необходимо себя с ними новости, и почтивсе мужчины подчиняются его диктату, а остальные чувствуют нескончаемую неловкость вследствии такого, что их предпочтения мало храбры, а их избранницы мало престижны. Когда мужчина избирает даму из-за ее " красоты ", он занимается сексом не с ней, а с тем удовлетворением, которое приобретает от покупки высококачественного престижного предмета, и в спальне с ними какоказалось оченьмного наблюдателей, перед которыми он хвалится собственным успехом. Превращая даму в предмет, миф превращает парней в фетишистов, лишая их наслаждения от секса – и отношений - с человеком.
Обнадеживая читателей, Вульф произносит о том, что парней, какие не следуют сценарию мифа, куда более, чем видится – но их летописи не слышны в медийной сфере, поэтому что противоречат ее целям. Она описывает парней, какие вправду обожают дам и восхищаются ими: [он] восхищается тем, как ее прошедшее, жизнь до него, отображается в морщинках на ее лице, приключениями и тяготами, какие пережило ее тело, шрамами от травм, переменами после рождения малыша, неповторимыми чертами, светом в выражении лица.
Описывая стереотипные крайности, в какие миф загоняет парней и дам, лишая их истинного, искреннего и правдивого наслаждения от собственных тел и от чувственного взаимодействия друг с ином, Вульф опровергает их: Сексуальная краса принадлежит в одинаковой ступени мужчинам и дамам, дееспособность быть очарованным не зависит от пола. Когда мужчины и дамы встанут глядеть друг на друга без пелены мифа о красе, это пробудит в отношениях меж полами более эротизма и более правдивости. Мы не так непонятны друг для друга в сексуальных желаниях, как нас вданныймомент уверяют.
